Игорь Егоров ПРАВО НА ШТУРВАЛ
ОТ РЕДАКЦИИ
В ЦК ДОСААФ, куда мы обратились в поисках героя и автора задуманной книги, не нашлось никого, кто хоть минуту размышлял бы над этим вопросом. Нам отвечали с ходу: «Егоров! Игорь Егоров!» Говорили, что он не просто большой мастер, но в какой-то мере и теоретик — многие его пилотажные комплексы стали классикой мирового пилотажа. На лицах наших собеседников замечалась симпатия к Егорову-человеку: «Здорово на гитаре играет — виртуоз! Вообще очень способный человек. Обаятельный человек, бескорыстный человек!»
Неделю спустя состоялось наше знакомство. Мы знали — ему 38 лет. Но увидали молодого, даже мальчишеского вида мужчину, среднего роста, крепкого, плечистого, со светлыми, спокойными, чуть ироничными глазами. Движения неспешные, несуетливые, но точные; походка неторопливая, чуть вразвалку, с ленцой. Создается впечатление, что он на землю спускается в гости — а в гостях не торопятся... Через полчаса начинаешь понимать, что человек этот знает больше, чем высказывает, думает глубже, чем показывает; что играть перед ним, маскироваться, фальшивить — пустое дело, засекает сразу; что у него природный, истинно мужской иммунитет против вещизма — не придает, например, никакого значения одежде, как приезжает в Москву с зубной щеткой и пастой в кармане, так и уезжает со свободными руками, не глянув ни на одну витрину. Речь тихая, спокойная, но быстрая — скороговорка, которой он, кажется, немного стесняется.
Игорь Николаевич знал о цели нашего знакомства и не пытался сделать вид, будто слышит о ней впервые. Поэтому разговор завязался сразу по делу и по существу. Когда речь пошла о необходимости этой книги, он пошутил:
— Понятно. Ведь комсомол шефствует над авиацией. И «Молодая гвардия» в порядке шефства...
— В вашей шутке львиная доля правды, — отвечал ему сотрудник, которому поручено вести книгу. — И поэтому! И потому еще, что пресса, к сожалению, уделяет вашему спорту внимание более чем скромное. Настолько, что в результате найдется немало читателей, которые понятие высшего пилотажа связывают непременно с военной авиацией, подразумевают под ним некие боевые маневры.
И только! Хотя, если заглянуть в историю, нетрудно заметить: поначалу высший пилотаж имел чисто спортивную цель, тогда далеко не всем приходило в голову, какую огромную роль он может сыграть в воздушных боях.
Потом Егоров рассказал о себе и заключил:
— Как видите, ничего особо интересного в моей биографии нет — все как у всех. Да и спортивный путь довольно прямолинеен — никаких любопытных зигзагов.
— Дело не в этом. Если б даже и были «зигзаги», то не исключено, что объем книги заставил бы нас опустить их... И вообще у читателя есть для этого приключенческая литература. Здесь же ему интересна, во-первых, ваша личность — комплекс свойств, которые привели человека на высочайший пьедестал абсолютного чемпиона мира, семикратного чемпиона мира. Во-вторых, сам спорт со всеми его атрибутами: проблемами, конфликтностью, романтикой... Мало того, он наверняка захочет узнать, в чем суть самого искусства вождения самолета, в какой-то мере техническую сторону дела.
— Вы говорите — «конфликтность»... С этим будет трудновато. Сам характер работы летчика-спортсмена осложняет задачу. Конфликтность там, где есть общение между людьми. А здесь... Я сажусь в кабину, отгораживаюсь от мира колпаком и остаюсь, как говорят, наедине с самим собой. Если кто и конфликтует, то это Егоров с Егоровым и оба Егоровых с машиной...
— Все верно. Но ведь это и есть конфликтность. Хотя показать ее в книге не так легко... С этим ясно. Понятно и другое: следует, видимо, пренебречь хронологией событий. Размещать их не во временной последовательности, а так, чтобы они подходили по смыслу, соседствовали по принципу подтекстовой идеи. Если потребуется, то можно сначала рассказать то, что было потом, а потом — что сначала.
Словом, еще раз скажу, не надо стремиться к сюжетной гладкости. Пусть это будет фрагментарно, но надо взять такие фрагменты из вашей жизни, чтобы в сочетании они показали и вашу личность, и сам спорт наиболее широко, полно и с разных сторон...
— Короче говоря, вы предлагаете применить тот научный способ, которым пользуется современная разведка и который называется «мозаичный»?!
— Именно так!